Сегодня Художник проснулся в тревоге - "Опять я проснулся здесь, опять я - это я и всё - это всё, опять это опять..."
- Джинн?! - позвал Художник куда-то в потолок.
- Да, мой повелитель, в чём дело? - Джинн отвечал со всего пространства потолка.
- Почему я просыпаюсь всегда собой, почему не просыпаюсь кем-то ещё?
- Твоя игра персонажем Художника не доиграна, О несравненный, поэтому ты и просыпаешься им. Как только игра Художника будет окончена, ты проснёшься кем-то другим.
- Опять проснусь в какой-то игре? А ты сам тоже в игре персонажа Джинна?
- Совершенно верно, О величайший, - слова Джинна как-бы мигали светом с потолка, а воздух вокруг дрожал как-будто через пламя костра.
Художник лежал и смотрел на этот дрожащий потолок и стены около него. Было спокойно и интересно.
- Как же понять, что игра за персонаж окончена?
- Фактом смерти конечно, - пробасил Джинн, он уже материализовался в свою привычную форму и улыбался, вися над Художником.
Художник любовался этими изменениями и испытывал непонятную благодарность за всё происходящее, за всё что было и за всё что будет.
- Так получается я - это персонаж игры и ты - это персонаж игры, а кто же играет во все эти персонажи? - Он теперь тоже улыбался, глядя на ифрита.
- О, нерождённый, это величайшая тайна, самая сложная для понимания и вместе с тем самая простейшая, - огромная фигура Джинна почему-то переместилась к окну и посмотрела на тёмное зарождающееся утро.
- Эта тайна находится очень далеко, - грустно сказал Джинн, - а точнее так близко, что её и не заметно, - он лёгонько щёлкнул своим огромным пальцем по стеклу, оно звеня задрожало, перейдя в ушах Художника в тонкий свист, - Тот, кто играет во всех этих персонажей находится ближе твоего кончика носа, ближе твоих глазных яблок и ближе твоих возникающих и исчезающих мыслей.
- Так кто же этот игрок? - чуть ли не вскричал Художник, он чувствовал и биение своего сердца, и движение воздуха через ноздри внутрь и наружу, и касание постели к коже, и покалывания в подушечках пальцев.
- Кто же этот игрок? - повторил Джинн спокойно и ровно рассмеялся - Как только ты это вспомнишь, то поймёшь, что и не было никогда никакой игры, не было меня и не было тебя, - он уже смотрел прямо в глаза Художника, - Хотя, понимать уже будет некому, - картинка перед глазами поплыла, распадаясь, голос Джинна нарастал, как и свист в ушах Художника.
Свист, смешиваясь с изображением, перешёл в сплошной белый свет, который поглотил и комнату и утро и мысли Художника и всё-всё, а может это всё-всё просто рассеялось в этом густом белом свете.
Художник исчез.
Арт.